Дмитрий СТЕШИН — 08.09.2009
Ее
написал в тюрьме аспирант-историк Иван Миронов, один из обвиняемых в
покушении на Анатолия Чубайса. За два года заключения судьба свела
писателя с уникальными людьми: VIP-преступниками или
VIP-подозреваемыми. Впрочем, и сама тюрьма, где разворачивались
события, описанные в этой документальной книге, тоже была рассчитана не
на простых, а на особых людей.
«ЧЕМ КРУЧЕ СТАТЬЯ - ТЕМ ИНТЕРЕСНЕЕ КОМПАНИЯ»
Иван
Миронов не похож на матерого террориста-подрывника. Он не похож даже на
аспиранта-историка. Самый близкий образ, подходящий к моему
собеседнику, - модный студент престижного московского вуза. Вот только
такого острого и цепкого взгляда у студентов не бывает. Такой взгляд
вырабатывается годами в замкнутом пространстве камеры, в изматывающих
бесконечных беседах со следователями, когда каждое лишнее слово может
стоить нескольких лет заключения.
- Иван, почему централ, где ты просидел два года, называется «кремлевским»?
-
Изолятор 99/1 - федеральная тюрьма № 1 - на сегодняшний день самая
жесткая, замороженная тюрьма России. В ней сидят миллиардеры,
миллионеры, лидеры преступных группировок. Самая главная тюрьма в
России. Ее еще называют «Фабрикой звезд», «Бастилией». Еще в ней сидят
люди, которых прячут или от подельников, или от собственных
возможностей. Стены «девятки» для них неприступны. Кроме того, если в
общих тюрьмах можно за деньги устроить себе дольче виту в виде
телефона, икры, коньяка, кокаина, то здесь слаще морковки и крепче
кефира тебе ничего не предложат. За любые деньги здесь ничего не решишь.
- Как смогли организовать такой режим?
-
Персонала в «девятке» в три раза больше, чем сидельцев. Все следят друг
за другом, все друг на друга стучат. Камеры, аудиозапись... Вертухай
даже дверь открыть в одиночку не может - должен позвать напарника.
-
В конце книги у тебя целый список «громких» имен тех, с кем тебе
довелось сидеть вместе. Люди с первых газетных полос последних лет -
это и банкир Френкель, и юкосовец Пичугин, и «ночной губернатор»
Петербурга Барсуков (Кумарин), и легендарный киллер Леша Солдат... Как
так получилось?
- Во-первых, это специфика «Кремлевского
централа», где практически все арестанты - фигуранты громких дел.
Во-вторых, и посидеть пришлось немало - два года. В-третьих, есть такая
форма оперативного пресса, называется «посадить на трамвай». Когда тебя
регулярно перекидывают из хаты в хату, не давая привыкнуть к
сокамерникам, прийти в себя, успокоиться, обжиться. Первые полгода в
тюрьме я только так и катался.
Цитата из книги:
«Тюрьма
- это те же казаки-разбойники, тот же пейнтбол или экстремальный
туризм. Но здесь острота ощущений достигается подлинной реальностью и
непредсказуемостью происходящего с тобой. Здесь хороший коллектив
дорогого стоит. Чем круче статья - тем интереснее компания... Заехав по
третьим-четвертым частям особо тяжких статей, предусматривающих от
червонца до старости, можно быть уверенным в новых, как говаривал
банкир Френкель, качественных приключениях».
АЛЕКСЕЙ ПИЧУГИН - АГНЕЦ «ЮКОСА»?
Цитата из книги:
«Фамилия
Пичугин была знаковой. Его арест стал новой вехой в эволюции
политической системы страны, закатом империи Ходорковского».
Отрывки,
посвященные фигуранту одного из самых громких дел десятилетия,
появились в Интернете задолго до выхода книги. По словам Ивана
Миронова, за образ ключевой фигуры по делу «ЮКОСа», начальника отдела
внутренней экономической безопасности Алексея Пичугина, его буквально
прокляли оба противоборствующих лагеря. Рассказывает Иван Миронов:
-
Те, кто «ЮКОС» терпеть не может, кричали, что я упал в долю к этим
ребятам, что, мол, слишком человечно показан образ Алексея
Владимировича. Как написала одна журналистка: «Нельзя так представлять
кровавую гэбню и убийцу». Но на меня обрушились и либералы, которые
стали говорить, что я, дескать, дискредитирую такой героический
персонаж, как Пичугин. И если моя точка зрения, мое описание не
устраивает обе противоборствующие стороны, значит, я попал «в десятку»,
сумел показать человека таким, какой он есть.
- Чем же ты смог дискредитировать человека, получившего пожизненный срок?
-
Я прописал типичный образ офицера, который сначала кондово служил
советской Родине, безоглядно и безропотно, не желая анализировать плюсы
и минусы системы, а потом присягнул чубайсовским ваучерам, пошел в
услужение приватизаторам. И они его слили! Да, там была сумасшедшая
преданность, уверенное желание идти до конца, не сдавая тех, кто
сегодня находится в Израиле, и тех, кого грузят мошенничеством, но эта
преданность вылилась в то, что фактически Лешу Пичугина кинули на
заклание.
Цитата из книги:
«...26
июня. День рождения Ходорковского. Душой Пичугин с Михаилом
Борисовичем. Это скорее преданность, чем просто солидарность. Вечерние
«24 часа» показали салют группы поддержки возле читинского СИЗО и
озвучили единственное официальное поздравление за подписью Чубайса:
«Уважаемый Михаил Борисович!
Поздравляю
Вас с днем рождения и желаю Вам прежде всего крепкого здоровья, ведь
именно оно понадобится Вам, когда вы покинете место своего
заключения...»
- Сволочь! - взвыл Алексей. - Провокация!
- Отчего же провокация? - недосообразил я. - Сам говоришь, что даже Старовойтову вместе заказывали. Все с вами ясно.
- Рыжий п...! Это провокация для дискредитации Ходорковского!»
НЕСГИБАЕМЫЙ ФРЕНКЕЛЬ
По
словам Ивана Миронова, именно в тюрьме «социализм проявляется в полный
рост». Слетают все маски - в тюрьме ее невозможно носить, все в
духовном и моральном плане голые, как в бане. И, как в бане, ни у кого
нет ни чинов, ни различий. Для любого человека с воли, особенно
оказавшегося за решеткой в первый раз, лишение свободы - это неизбежный
шок. Тем более если еще сутки назад ты погонял, как хотел, личную
охрану, а теперь охрана погоняет тебя, обращаясь не по имени-отчеству,
а «Эй, ты!», «Иди сюда!». Вполне логично, что и среди VIP-постояльцев
«Кремлевского централа» были сильные люди. Например, банкиры...
Цитата из книги:
«Любопытный
парень этот банкир. На вид типичный «ботаник», тщедушный очкарик. Таких
обычно шпыняют в школе, не любят бабы, не уважают мужики...
...Воли
и дисциплины в этом путешественнике по затерянным мирам российского
бытия хватит на роту спецназа... Просидев семь месяцев в тюрьме,
Алексей сумел не только не поднахвататься каторжанских манер, словечек,
вычурной арестантской тоски, но, словно назло судьбе и неписанному
тюремному уставу, упорно сохранял свое вольное «я». «Воронок» он
называет автобусом, шконку - кроваткой, камеру - номером, допросы -
встречами...
...Банкир, который, по версии следствия, не пожалел
трехсот тысяч долларов на устранение первого зампреда Центробанка
Козлова из исключительно мстительных соображений, в тюремном быту с
сиротской жадностью собирал и в уголке складировал пайки, стирал и
сушил все целлофановые пакеты, в том числе дырявые, завешивая ими
постоянно сушильные веревки. Естественно, это не могло не вызвать
протеста сокамерников. В ответ Френкель клеймил наше расточительство».
ГРАБОВОЙ, КАК ЛИТЕРАТУРНАЯ УДАЧА
Еще
весной «КП» напечатала отрывки из не дописанной тогда книги Ивана
Миронова. Отрывки эти вызвали бурю негодования определенной части
читателей. По самым скромным подсчетам, в России около миллиона
почитателей таланта «мага» и прорицателя Григория Грабового, но Иван
Миронов составил об этом человеке любопытное мнение:
- Говоря о
персонажах, нельзя не коснуться Гриши Грабового. Гриша - это была
литературная удача. Наверное, мне бы позавидовал и позавидует всякий
журналист, который сталкивался с этой темой... Когда он зашел к нам в
хату, а мы сидели достаточно интеллигентным коллективом - Андрей
Латушкин, гендиректор «Гранда», «Трех китов», и Костя Братчиков
(бизнесмен, обвинялся в заказе на убийство главы концерна
«Алмаз-Антей». - Прим. корр.). И тут заезжает к нам Гриша Грабовой.
Совсем не словоохотливый, поначалу избегавший скользких тем, но за
сникерс под чаек соблазнившийся на беседу. Сперва я не мог понять: или
это психически ненормальный, или просто дурак. Решил, что это такая
смесь, когда ненормальный косит под дурака.
- Ты писал, что у вас не сложились отношения с «магом». Почему?
-
Гриша напоминал человека, которому в мозги завели программу, но та
перегрелась и сломалась. Он говорил заумными, псевдонаучными фразами,
как правило, невпопад. Григорий Петрович подванивал, за что получил
погоняло Фумитокс. Когда мы разобрались, чем же все-таки пахнет
волшебник, пинками загнали мыться и стираться...
- Знаю, что поклонники Грабового очень негативно отреагировали на твои мемуары...
-
Я столько ненависти в свой адрес никогда не слышал. Говорили, что я
«продался Кремлю», что эту главу книги писал вообще не я, а журналист
«Комсомолки» Владимир Ворсобин. Так вот, все, что было опубликовано о
Грабовом в «КП» за моей подписью, - это подлинная глава из книги
«Замурованные», которая писалась в камере 628 по соседству с
горе-воскресителем. И под каждым моим словом подпишутся наши
сокамерники.
Цитата из книги:
«В том же Беслане предотвратили теракт, который должны были совершить через год после захвата школы.
- Каким образом предотвратили?
- Обнаружили машину, груженную взрывчаткой.
- Ты же утверждал, что в Беслане не был? - зацепил я Грабового.
-
Для этого мы использовали специальное запатентованное оборудование. Мои
добровольцы обклеили в Беслане все дома и столбы специальными
наклейками с микрочипами и индивидуальными номерами. Мой человек
дистанционно входил в молитвенное видение и называл номер наклейки и
сопрягающуюся угрозу, в данном случае это была машина со взрывчаткой.
-
Допустим, находясь в Москве, он видит машину, которая проходит мимо
датчика, но пока он успеет сообщить кому надо, машина уйдет уже черт
знает куда... - Было интересно поймать Грабового на противоречиях его
откровенного бреда, разящего шизофренией.
- Молитвенное видение позволяет предвидеть события за пять-шесть суток, - выкрутился Фумитокс.
- Слышь, о какой молитве ты вообще можешь говорить, когда на тебе даже креста нет?
- А... Эта... В «Лефортово» забрали крестик, - соврал Грабовой.
- Ты здесь уже два месяца сидишь...
- Что-то адвокаты не несут. Спасибо, Иван, что напомнил».
Алексей Френкель даже за решеткой выглядит как банкир.
ГРАЖДАНИН СЛЕДОВАТЕЛЬ
Только
в тюрьме осязаема непрочность и зыбкость нашей жизни, непредсказуемость
и непросчитываемость судьбы. Иван говорит, что одна из глав книги ярко
иллюстрирует русскую пословицу про тюрьму и суму.
- Я встретился
в «воронке» с Дмитрием Павловичем Довгием. Бывшего начальника Главного
следственного управления Следственного комитета при Прокуратуре РФ
везли в суд. Этот человек лично вершил судьбы именитых арестантов,
курировал все громкие дела. Абсурдное обвинение меня в покушении на
Чубайса, объявление в розыск, арест и содержание под стражей без суда и
следствия санкционировалось Довгием. Но Господь не Тришка, у него своя
книжка, через полтора года мы с бывшим главным следователем оказались в
одном «воронке».
Цитата из книги:
«Довгий!»
Конвойный открыл дверь «стакана», в который прошмыгнула серая тень,
прикрывая пакетом лицо от ощетинившихся колючими взглядами клеток.
Через мгновение автозак захлебнулся разноголосым ревом проклятий и
угроз.
- Довгий, мразь, узнал меня?! - истерично звенело из
глубины «воронка». - Помнишь, я тебе говорил на допросе, скоро сам
будешь баланду хавать?! Тебя, тварь, еще не опустили?!
- Дайте мне суку. Я его голыми руками загрызу! - глушил истерику соседа мощный баритон.
-
Братва, пустите меня, пожалуйста, - проснулся дремавший на плече
подельника тщедушный скинхед, порешивший восьмерых гостей столицы. - Я
ему ухо откушу. Мне вор сказал, если ухо прокурора или мента принесу,
мне скачуха будет.
- Замолчали! - рявкнул прапор, ударив берцем по железной калитке...
-
Да не кипятись. Слушай меня. Дай нам этого мыша поиграться и глаза
закрой. Я благодарным быть умею. Работенку непыльную тебе организую.
- Меня самого за такое к вам посадят, - немного растерялся прапор.
- Не посадят. Отмажем, - уверенно заявил интеллигент.
- Гы-гы. Себя ты уже отмазал, - осклабился мент.
-
Чтобы я сидел, за меня каждый месяц заносят в Следственный комитет
годовой бюджет твоего конвойного полка. Вон он - бывший дольщик! Руку
протянуть. Короче, быстрей соображай, ехать десять минут осталось.
Работать будешь начальником охраны кабака, полторашка зелени плюс
халявный стол. Ну?
Конвойный нервно играл желваками, сопоставляя
перспективы и риски, как вдруг из «стакана» раздался жалобный стон,
нечленораздельный, но, судя по интонации, протестующий против столь
крутого поворота судьбы.
- Засухарись, сука! - Прапорщик размашисто вдарил кулаком по «стакану» с Довгием, срывая зло за окончательно упущенную выгоду».
Владимир
Барсуков-Кумарин, которого в Питере называли «ночным губернатором», в
образе Людовика XIV - Короля-Солнце на съемках фильма Александра
Невзорова. В «Кремлевском централе» Владимир Сергеевич пользовался
непререкаемым авторитетом.
Владимир Барсуков-Кумарин, которого в
Питере называли «ночным губернатором», в образе Людовика XIV -
Короля-Солнце на съемках фильма Александра Невзорова. В «Кремлевском
централе» Владимир Сергеевич пользовался непререкаемым авторитетом.
КНИГА, ПРОДОЛЖЕНИЯ КОТОРОЙ НЕ ХОЧЕТСЯ
Буквально
за неделю до интервью с Иваном Мироновым в СМИ сообщили, что дело «о
покушении на Чубайса» снова передано в суд для повторного рассмотрения.
Хотя, по словам Ивана Миронова, за два года так называемой «заморозки»
в «Кремлевском централе» его ни разу не водили ни на очные ставки, ни
на следственные эксперименты. Прессинг был, и довольно жесткий.
«Кремлевский централ» - не курорт.
- Когда мы сидели с Кумариным
(Владимир Барсуков, так называемый «ночной губернатор Петербурга». -
Прим. корр.), нас выводили из камеры минут на 10 - 15. Стены, шконки,
подоконник заливали какой-то слезоточивой дрянью. Потом заводили
обратно: кто кашлять, кто блевать. У Кумарина - сердечный приступ.
Зовем врача - бесполезно. А вся эта химическая дрянь испаряется еще
несколько дней. Через неделю процедура повторяется. В упреждение
третьей «газовой атаки» мы пригрозили вскрыться всей хатой (имеется в
виду попытка суицида. - Прим. корр.). По-другому заставить с нами
считаться мы не могли.
- Книгу писал уже на воле?
-
Книга писалась в тюрьме. Она не могла быть написана после, по
воспоминаниям или наброскам. Поэтому язык героев в книге подлинный,
живой, индивидуальный. Вот ты сидишь на соседней шконке и пишешь
диалоги людей, сохраняя их стилистику, передавая образ мышления,
афористичность языка. Причем это настолько было увлекательно, что, даже
собираясь на этап, когда нас утрамбовывали в железный ящик автозака,
как кильку, а сверху еще закручивали решеткой, у меня всегда с собой
были клочок бумаги и ручка, чтобы из памяти не ускользнула какая-нибудь
интересная сцена или речевой оборот.
ИЗ ДОСЬЕ «КП»
17
марта 2005 года на выезде из поселка Жаворонки Московской области на
пути следования кортежа главы РАО «ЕЭС России» Анатолия Чубайса
сработало взрывное устройство. Затем автомашина главы ныне не
существующего энергохолдинга была обстреляна. По делу о покушении были
задержаны три человека - бывшие военнослужащие-десантники Александр
Найденов, Роберт Яшин и бывший сотрудник Генштаба полковник Владимир
Квачков. Чуть позже арестовали еще одного обвиняемого, историка Ивана
Миронова, - его дело в истории с покушением было выделено в отдельное
производство. 16 июня присяжные оправдали троих основных подозреваемых,
чуть позже из следственного изолятора освобожден Иван Миронов.
Сейчас дело о покушении вернулось в суд.
СПРАВКА «КП»
С кем еще из VIPов сидел и пересекался в тюрьме автор книги?
Василий Бойко - глава компании «ВашЪ финансовый попечитель»;
Бадри Шенгелия - предприниматель, обвинялся в рейдерских захватах предприятий в Санкт-Петербурге;
Алексей Шерстобитов - бывший офицер, обвинялся в убийстве Отари Квантришвили.
Источник
|
